Форум » Читальный зал » балет 227 сезон » Ответить
балет 227 сезон
Карина: Раздел посвящен публикациям о спектаклях текущего сезона.
Ответов - 46, стр:
1 2 All
Карина: источник Опять двойка Вечер балетов Михаила Фокина в Мариинском театре Вечер балетов Михаила Фокина — маленький, но выразительный пример того, как тучные годы в Мариинском театре сменились тощими. И дело не в деньгах. Раньше театр не ленил-ся (за что, полагаю, обычные труженики и проклинали уволенного главу балета Махара Вазиева). Нынешний год — вдвойне юбилейный. Сто лет «Русским сезонам», колыбели, из которой вышел весь модернистский балет ХХ века, начиная с этой самой хореографии Фокина. Ну и так, можно сказать, по ме-лочи: восемьдесят лет, как в Венеции умер Сергей Дягилев, -человек, который «Сезоны» придумал, запустил и поддерживал на ходу два десятилетия. Так что эти восемьдесят лет — они и со дня смерти предприятия в целом. Учитывая то, как балет носится со своей историей и мифами, как обожает справлять юбилеи, от Мариинского театра ожидали хоть че-го-нибудь. И что? Смотрите: как ни в чем не бывало нам показывают коллекцию, скопленную давно, так что многие экспонаты еще и весьма не чищены. Где премьера? Где реконструкция какого-нибудь архивного номера, благо за двадцать лет антреприза Дягилева произвела десятки часов отличного балетного зрелища? В общем-то, то, что современному театру дела нет до -ка-кого-то дядьки, гикнувшего сколько-там лет назад, скорее -говорит о психическом здоровье. Но почему-то тоскливо от всего этого. Прежний балетный менеджер Махар Вазиев имел мно-го недостатков, но их было за что прощать. А нынешний те-атр и прощать не за что. Придраться, впрочем, особо тоже не к чему: он безупречно скучен. Как-то особенно видно, что хореографию начала ХХ века — зыбко-текучую, флиртующую, пряную, как беседы поэтов в «Бродячей собаке» или Башне Вячеслава Иванова, Мариинскому театру танцевать сейчас, -пожалуй, не стоит вовсе. Девушки Мариинки славятся тем, что честнейшим образом смыкают пятки с носком в пятой позиции, докручивают все туры, вытягивают колени — для -клас-сической хореографии индустриального XIX века это идеально. Для балета эпохи модерна их честность слишком -прямо-линейна. И даже несколько туповата. Как у человека, который сначала рассказывает анекдот, а потом объясняет, почему это смешно. А теперь — зачем вам 6 декабря надо встать пораньше и потащиться за хореографией Фокина в неподходящий ей Мариинский театр в неудобное время, потому что спектакль ко всему назначен на утро. Причины две. Первую зовут Дарья Павленко, и она солирует в «Шопениане» — псевдоклассической виньетке, аранжированной по моде 1840-х годов (Фоки-ну было любопытно сделать что-то в парижском романтическом стиле). Дарья балерина неровная и нервная. Но когда в ударе, то кажется, что видишь инкарнацию Тамары -Карса-виной, легендарной дягилевской примы, — черноокой пери с томной грацией, сумрачным темпераментом и элегантной ленцой. А вторая причина — Ирма Ниорадзе. Она из старше-го поколения, но в программе сейчас танцует «Лебедя», а этой миниатюре все возрасты покорны — как показывает пример Майи Плисецкой. Дело ли в грузинской породе, но такая -де-коративность прозрачным северным феям обычно несвойственна. Ирма танцует птиц Фокина — умирающего лебедя или полыхающую Жар-птицу — так, что видишь перед собой панно Альфонса Мухи, с его переливами оранжевого, золото-го и розового. Как ей это удается, надев белую пачку, и вовсе загадка.
Карина: источник Самые разные спектакли Михаила Фокина Фестиваль этот родился в сложных политических интригах, которые после смены балетного руководства утратили всякое значение, а фестиваль теперь обрел чистоту жанра. Его жанр — честный отъем денег у населения. Хотя, конечно, в феврале, когда Петербург не хорош ни с какой стороны, попытка завлекательного фестиваля выглядит как минимум трогательно — у организаторов можно поучиться оптимизму. Когда-то за эту простодушную алчность над фестивалем «Масленица» посмеивались. Устроители не особо трудились над концепцией, а просто тащили (и тащат) под фестивальную шапку все кассовое. Как если на позавчерашний салат положить веточку петрушки — и снова на стол. Ни премьер, ни гастролей, ни дебютов. Но это же и его сильная сторона: всю неделю без затей крутят действительно самые кассовые спектакли. В какой день ни зайди — выбор верный. В этом году «Масленица» как минимум забавна еще и тем, что самым кассовым хореографом, по ее версии, оказался Михаил Фокин, давно покойный и никогда не принадлежавший к классикам. Показывают его «Петрушку». Как бы его «Жар-птицу» (в интерпретации постановщика-фейкмей-кера Андриса Лиепы). Его «Шопениану». Его «Карнавал». Настоящая антоло-гия, чуть-чуть не дотянувшая до полного собрания русских сочинений. Можно предположить, что на умы повлияло пышно отмеченное в прошлом году столетие «Русского балета» Дягилева, беспрецедентной балетной фабрики, которая в 1909 году и принесла Фокину славу. В ходе празднеств хореографа рассмотрели, заметили — и полюбили. Имеет смысл посмотреть все, что показывает «Масленица»: все названные вещи Фокина — очень разные. Белые мотыльки в стиле 1840-х годов и под музыку Шопена. Пронзительный русский балаган «Петрушки» — с экспрессионистской хореографией и музыкой Стравинского, странно контрастирующей вкусной, подробной живописи Бенуа с настоящим Адмиралтейством и бубликами, от которых только что не идет пар. Легчайший лепет па и фарфоровые куколки в духе Серебряного века в «Карнавале». Который из этих голосов был его настоящим, загадка. Фокин изумительно умел скользить по поверхности, не углубляясь ни в один стиль, но и не залипая. Его балеты точны и легки. И каждый длится всего около получаса. Поскольку Фокин помимо выдающихся стилистических открытий еще и первым освоился в жанре одноактного балета, который станет в XX веке самым популярным форматом для современной хореографии. Единственный прокол у «Масленицы» вышел с исполнителями. Хореография Фокина, обманчиво простая, коварно зыбкая, предполагает звезд первой величины. Мегазвезд. Так это по крайней мере когда-то сочинялось и долгое время исполнялось. А на «Масленице» в балетах Фокина выпустили табунок молодых и безвестных. Видимо, прикинув, что раз хореографию физически может сбацать любой выпускник балетной школы, то именно неофиты и должны это делать. Большая, большая ошибка. Но именно тот случай, когда от хореографа, художника и композитора никто публику не отвлечет.
Карина: источник Железная стрекоза Русская балерина Диана Вишнева — солистка сразу нескольких крупнейших театров. Она танцует в Нью-Йорке, Петербурге, бывает в Москве. Сегодня она, безусловно, лучшая в мире девушка на пуантах Хотя, конечно, нет никакого «чемпионата мира по балету» или даже общепризнанного рейтинга, в балете объективные чемпионы все-таки бывают. Это же не драматический театр или кино, где все зыбко и все — вопрос вкуса. Балет точен. Двойные фуэте равны двойным фуэте; и каждый танцовщик (и балетоман) с математической точностью знает, как обязана выглядеть правильная базовая пятая позиция. Вот так: стопы плотно сомкнуты пятка к носку. То есть все очень просто. У лучшей балерины должна быть стабильно точная пятая позиция. Плюс набор взаимоисключающих качеств. Параноидальная пунктуальность в вопросах геометрии. И темперамент. Сценичная внешность стрекозы. И выносливость вола. Монашеское смирение, чтобы каждый день истекать потом в репетиционном зале, иногда — стирая при этом ноги до кровавых мозолей. И при этом грандиозное самомнение — потому что каждый день приходится сверять себя с абсолютом, который недосягаем. И воля к власти. Жизнь аскета, затворника, который прописан в театре. И при этом — богатая эмоциональная биография, сексуальность, шарм. И талант. Не то чтобы кто-то кого-то просчитывал на предмет соответствия критериям, но отсутствие любого из названных качеств сразу же прискорбно бросается в глаза. А когда вся сумма редкостным образом совпадает, то это тоже ясно сразу, без сомнений и всем до одного: ровно как случилось, когда Диана Вишнева подготовила программу «Красота в движении» и показала ее миру. И мир увидел лучшую девушку на пуантах. У балетных артистов скучные биографии. Поступил в школу в 10 лет — окончил, поступил в театр, проработал всю жизнь в одной труппе с бывшими одноклассниками — вышел на пенсию. Биография Дианы Вишневой была при этом еще и странна. Начать с того, что Вишневу не хотели принимать в балетную школу. Впрочем, так начинаются многие биографии: мелкое сито приемных комиссий лишь доказывает, как сложно что-либо просчитать наперед. Из вчерашних эльфов вырастают широкобедрые матроны, а гадкие утята превращаются в лебедей. Особенно если у них спартанский характер: они знают, что потеряли очки еще на старте, и, наверстывая, вкалывают совсем не по-детски. Вот таким вундеркиндом и оказалась Диана. Она пробилась в первый класс петербургской Академии русского балета. А в выпускном классе (откуда ее сверстницы поступают в кордебалет) уже танцевала настоящий, без скидок, спектакль в театре — причем главную партию. Комедийная роль испанской проказницы Китри в «Дон Кихоте» рассчитана на спектр эмоций, понятный тинейджеру, — и Диана во всю стреляла глазками и рассыпала шикарные улыбки. Но чисто технически — это очень виртуозная партия, рассчитанная на стальные мышцы, луженое дыхание и немалый опыт владения телом. Зал ахнул в голос, когда этот славный подросток не по-детски завернул скоростные двойные фуэте, да еще распахивая веер на каждом двойном обороте (тогда как многие ее взрослые коллеги и без веера валятся на фуэте Пизанской башней). Первый сезон в театре пролетел как сон. Казалось, что дальше будет только лучше. Как вдруг карьера ее замедлила ход. И сдулась. В Петербурге в те годы — во второй половине 1990-х — одаренные девицы вдруг стали выскакивать из школы каждый год, сводя с ума балетоманов сочетанием юности и мастерства. А к Диане привыкли. Она не была плоха. Но те-атр и не бывает справедливым. Дианина броская внешность, уверенная техника и шарм сначала стали приедаться. А по-том — уже и понемногу раздражать: в манере появилась грубоватая броскость «любимицы публики» (больше, впрочем, говорившая о панике). Настоящей любимицей была Ульяна Лопаткина. Балерина совершенно необъяснимой природы, вне любых канонов психофизики (и это в балете, где все под линейку!), каждым своим движением словно бы отсылавшая целый зал в легендарные времена, когда в балете водились гении вроде Марии Тальони, Анны Павловой и Галины Улановой. Ты понимал, что стал свидетелем чего-то, что больше, чем сегодняшний день. А Диана отныне, казалось, была обречена быть вечной второй, через запятую после истинной примы — Лопаткиной. А иногда даже и третьей — когда между нею и Лопаткиной вклинивалась очередная «девушка года». Диана не сдалась и в этот раз. Я отчетливо помню тот момент. Потому что он тоже был из тех, что отсылают целый зал в историю. Мариинский театр задумал показать сразу всех своих балерин лицом. Для этого в репертуаре есть только одна дипломатичная возможность — под на-званием гран-па из балета «Пахита». В нем, конечно, тоже есть главная партия — для примы-балерины. Но сочинено все так, как будто другие дамы (не при-мы) на равных приходят к ней в гости — и каждая танцует свое соло. Так что никто не ревнует. Соло можно выбрать на свой вкус из целой библиотечки. Так ни одной не покажется, что ее затирают, подсовывая невыигрышные куски. Но в то же время мизансцена понятна: королева принимает своих фрейлин. Примой в том гала была, конечно, Лопаткина. До самого поднятия занавеса все дела-ли ставки, что Диана вообще не выйдет на сцену, потому что двух королев одновременно быть не может. А она вышла. И выбрала станцевать крошечный пустячок. Где не было ни фуэте, ни туров, никаких трюков. Ничего, где можно было бы сорвать успех у наивных балетных туристов, хлопающих в такт вращениям. Только нежнейшее балетное bel canto со сложной, текучей координацией рук, тела, головы, танец, который в глазах знато-ков стоит в разы дороже любых фуэте. То, чего, как считалось, Диана, любительница рискованного высшего пилотажа, никогда не любила и не умела. То, что всегда считалось сферой Лопаткиной. Рядом в ложе сидела моя коллега. И в момент, когда оркестр сошел в pianissimo, тихо и драматично прошептала трехбуквенное ругательство. В своем коротеньком соло Вишнева перетанцевала Лопаткину с разгромным счетом. С того дня она делает невероятные вещи. Сейчас она — виртуоз, идеально слитый с собственным инструментом, а уж ее тело, безусловно, самый технологичный в мире балетный инструмент на сегодняшний день. Точный, как лазер. Равно убедительный в диапазоне от трагического вопля до любовного шепота. Опровергающий законы анатомии, фи-зиологии и гравитации. С каждым сезоном она становится лучше: умеет больше, а главное — становится сложнее. И речь совсем не о фуэте. Девочка с проказливыми глазками превратилась в настоящую примадонну. Артистку, каждое па которой вычерчивает в воздухе электрическую дугу, а танцевальный спектакль превращается в волшебную сказку о любви и смерти. У балета к таким особый счет. Балет — искусство женщин. И в поис-ках идеала мечется между Мадонной и Марией Магдалиной. Ульяна Лопаткина (так же, как Мария Тальони и Галина Уланова), конечно, Мадонна. У Мадонн прозрачный танец, крепкая карьера, счет в банке, положение в обществе, кристальная репутация, обдуманное поведение. И на каждом витке балетной истории Мадонна непременно уравновешивается Магдалиной, Уланова — Плисецкой. Женщиной-пожаром, которая танцует не так, живет не так. Магдалина — это комета, за которой летит хвост из страстей, разбитых сердец, растраченных денег. И которая, словно заключив контракт с невидимыми силами, рискует кончить дни в нищете, в идеале — нищей безумицей и алкоголичкой (хотя в XX веке они стали куда осторожнее). В обмен на яркую жизнь и место в истории. Но Диана не такова. В ее жизни не было крупных катастроф. Ей случалось вести себя необдуманно, срываться, ссориться с людьми, которые этого не прощают. Но что бы ни произошло, она всегда умела вслепую пройти над пропастью по мосту. И сейчас она — не солистка Мариинки (за которую она перестала цепляться), а балерина нового типа, у которой сегодня премьера в Нью-Йорке, завтра — дефиле в Париже, послезавтра — старая добрая «Баядерка» в Петербурге. Диана говорит: «Слава богу, что у меня от природы такая работоспособность». И поясняет: она готова продолжать, когда ее коллеги уже держат в руках сведенные судорогой мышцы ног. Она может ухайдакать себя до состояния, когда в других людях уже прекращаются биологичес-кие процессы. Может почти не вылезать из балетного зала. Работая, работая, ра-ботая — счастье какое!.. Она говорит тоном человека, который с удовольстви-ем бьет гаечным ключом: хорошо сделано. Хорошо сделаны стены хрустального балетного дворца, в котором живет Диа-на Вишнева. В него могут лететь любые камни. С его обитательницей ничего не случится. Текст: Юлия Яковлева Ключевые слова: герой Опубликовано в № 1 (246) фотография: Евгений Мохорев для Мариинского театра
Карина: Неделя моды в Париже: источник источник
Карина: источник Бродвейская установка // "Петрушка" в Мариинском театре Газета «Коммерсантъ» № 22 (4322) от 09.02.2010 Мариинский театр показал премьеру балета "Петрушка", который почти сто лет приписывается хореографу Михаилу Фокину, хотя каждый очередной постановщик под видом реставрации Фокина сочиняет откровенно свой спектакль. Новую версию Гэри Криста рассмотрела ЮЛИЯ ЯКОВЛЕВА. Последний раз Мариинский театр ставил "Петрушку" десять лет назад: тогда текстом занимался Сергей Вихарев, только-только прославившийся феноменальной реконструкцией "Спящей красавицы" 1901 года. Но на сей раз провалился: если "Спящую" он восстанавливал по архивным документам и сделал это с отменным чувством патины, то в "Петрушке" просто вспомнил то, чему выучился еще в бытность свою советским танцовщиком Кировского театра в махровое стилистическое безвременье 1980-х. В "Петрушке" Вихарева (подписанном, согласно мистическому балетному обычаю, все же Михаилом Фокиным) танцовщики делали то, что Фокин ненавидел (и чего в оригинале быть никак не могло): вяло болтались в симметричных мизансценах и срывали аплодисменты бравурными академическими трюками. Десять лет спустя до Мариинского театра дошло, что так делать нельзя. Но кандидатура очередного жреца, готового снова вызвать дух Фокина, повергла всех в ступор. CV Гэри Криста заставляло подозревать, что в театр-музей затесался проходимец: не танцевал ни в одной старой классической труппе с традициями, зато ставил бродвейские мюзиклы и клипы для MTV. Подозрения перерастали в уверенность — но только до тех пор, пока собственно не начался "Петрушка". Хорошо, допустим, гражданина по имени Батожан Дашицыренов, обозначенного в программке как "художник по возобновлению декораций" нужно отправить заведовать росписью фальшивых фасадов, которыми в Петербурге любят покрывать здания на ремонте. Допустим, последнюю картину не успели отрепетировать — люди на сцене явно не знали, куда себя девать. Допустим, исполнительнице роли куклы Балерины Ирине Голуб не стоит пыжиться, задирая ногу к виску так, что сверкают панталоны, — это, во-первых, противоречит стилю, а во-вторых, высотой шага госпожа Голуб все равно не может похвастаться (это вам не Диана Вишнева или Светлана Захарова). Но в остальном... Впервые за время карьеры этого балета в новейшей истории Мариинского театра можно понять критиков 1910-х годов, которые писали о "Петрушке" поэмы в прозе и ссылались сразу на Достоевского, Гоголя и Александра Блока. Балет ожил, и кровоток исправно разносит по его телу то, что советские балетные историки называли духом Серебряного века: бедного нелепого Петрушку с его неуклюжей любовью к дуре-кукле жаль, ностальгия по никогда не виденным масленичным балаганам николаевского Петербурга наплывает, строки Блока вспоминаются. Это сокрушительный удар по балетной мистике, которую практикуют в России с незапамятных времен. Всегда считалось, что правильно вызвать дух какого-нибудь мертвого хореографа можно, только если человек сперва послушничал в Академии русского балета, потом служил в Мариинке, надышался святым воздухом традиций, пропитался исторической пылью кулис и все такое. А тут пришел бродвейский профессионал — и поставил исторический текст так, как будто это не священная корова, а просто задание продюсера. И оказалось, что нет ни старинного балета, ни мюзикла "Чикаго", а есть только работа, которая сделана или хорошо, или плохо. Как с этим открытием Мариинский храм будет жить дальше, прямо не представить. Но скорее всего, забудет, как страшный сон.
Карина: Time Out Петербург №3(189) 5-18 февраля 2010 Салат с Петрушкой Главные события масленичной недели - возобновление "Петрушки» и "Предчувствие весны» - свежая постановка Юрия Смекалова К фестивалю «Масленица» Мариинский театр приготовил сразу две балетные премьеры. Текст: Анна Гордеева Одна из фестивальных премьер - совсем свежий одноактный балет Юрия Смекалова «Предчувствие весны» на музыку Анатолия Лядова. Вторая премьера - это возобновление «Петрушки» на музыку Игоря Стравинского. Именно с фокинской ярмарочной трагедии начнется фестиваль - и нельзя не оценить изящество такого хода, ведь действие «Петрушки» и происходит на Масленицу. В эти блинные, веселые, хмельные дни в тряпочном балагане бунтует нелепая кукла, более живая, чем все собравшиеся поглазеть на нее купцы и мастеровые. В 1911 году этой куклой был Вацлав Нижинский, а бессмысленной и ловкой куклой-балеринкой, в которую угораздило влюбиться бедного мечтателя, - Тамара Карсавина, и с тех пор «Петрушка» стал балетом легендарным. Десять лет назад, в мае 2000 года, этот фокинский балет уже ставили в Мариинском. Тогда его воскрешал Сергей Вихарев, специализирующийся на реставрации старинных постановок Спектакль шел вполне успешно - пока не сгорел театральный склад декораций, лишив балетную ярмарочную площадь всех строений. Теперь декорации делаются заново - и заново реконструируется фокинский текст. Дело в том, что Вихарев, устав ждать восстановления спектакля, год назад договорился о постановке «Петрушки» в Большом, и премьера будет в июле. Далее включаются соображения престижа - Мариинский с московским театром ни в чем совпадать не может. И потому на возобновление спектакля позвали заокеанского гостя - теперь за Фокина у нас будет отвечать Гарри Крист, человек из Joffrey Ballet, в котором сорок лет назад «Петрушку» ставил Леонид Мясин. Танцевать же нервного поэта будет мускулистый Андрей Баталов - то есть трактовка ожидается явно непривычная. Его Балериной будет Ирина Голуб, а удачливым соперником Мавром - Ислом Баймурадов. Про вторую премьеру фестиваля известно гораздо меньше: в момент, когда номер сдается в печать, репетиции в самом разгаре и театр суеверно скрытничает. Известно лишь, что Юрий Смекалов, прошлым летом отхвативший первый приз на Международном конкурсе артистов балета и хореографов в Москве, любит ставить про великие страсти человеческие - чтобы там народ падал на колени, хватался за голову и терзал рубаху на груди (сказывается трудная юность в театре Бориса Эйфмана). Так что весна может предчувствоваться очень буйно - но, может, и обойдется. Безусловные надежды вселяет список исполнителей: Дарья Павленко, Ирина Голуб, Софья Гумерова, Евгения Образцова, Данила Корсунцев, Денис Матвиенко, Андриан Фадеев, Александр Сергеев. Такая компания способна на многие свершения - и потому у «Масленицы» в Мариинском театре есть много шансов стать событием нетривиальным. "Петрушка» 7,8,11 февраля, Мариинекий театр "Предчувствие весны» 10 февраля, Концертный зал Мариинекого театра
Карина: источник Балетный блин // "Предчувствие весны" в Концертном зале Мариинки Газета "Коммерсантъ-СПБ" № 25 (4325) от 12.02.2010 Масленичные гулянья в Мариинском театре идут с размахом. После премьеры "Петрушки" (см. "Ъ" за 9 февраля) эстафету балетных новинок продолжил Юрий Смекалов со своим "Предчувствием весны" на музыку Анатолия Лядова, явленным в Концертном зале Мариинского театра. На премьере поеживалась ОЛЬГА ФЕДОРЧЕНКО. Господина Смекалова молодым и подающим надежды уже не назовешь. За плечами 30-летнего артиста 12 балетных сезонов в качестве ведущего солиста в театре Бориса Эйфмана и Мариинском, исполнение заглавной партии в премьерах "Спартака" в Михайловском и Театре Леонида Якобсона, премия "Золотая маска", балетмейстерский факультет Академии русского балета имени Вагановой и лауреатство конкурса хореографов в Москве. Новый проект Юрия Смекалова, с одной стороны, несомненно, имеет "державный" статус: все-таки тематическая премьера в рамках широкомасштабного фестиваля. С другой — его камерность и незамысловатость тянут на категорию "workshop" (что-то вроде мастерской, творческой лаборатории): такое ощущение, что руководство Мариинского театра решило не рисковать репутацией, предоставляя главную сцену экспериментам с неизвестной творческой составляющей. Ассоциации перед премьерой возникали самые разнообразные. Балетовед вспомнил спектакль Франца Хильфердига (1764) "Возвращение Весны, или Победа Флоры над Бореем". В нем через мифологические образы Флоры, Зефира, Борея (бог северного ветра) и Вертумна (божество природы, символ плодородия) раскрывалась вечная тема борьбы добра со злом, света с тьмой, жизни со смертью. Театровед сразу назвал одноименную балету пьесу Франка Ведекинда, герои которой — 14-летние подростки терзаются томлениями плоти и духа, ведут откровенные разговоры "про это", живут в предчувствии обретения любви или смерти. Господин же Смекалов, как следует из его хореографического опуса, историю балета и драматического театра изучал весьма поверхностно. Сюжет, разработанный господином Смекаловым, достаточно понятен: зима, холодно, Солнце (Данила Корсунцев) не в состоянии растопить снег, Смерть собирает свою жатву. Влюбленная парочка готова принести себя в жертву ради спасения человечества, которое изображают два юноши и две девушки. Долгие мучения и страдания всех присутствующих на сцене и в зале. В конце концов распятое некогда Солнце, напитанное молитвами Плодородия, набирает силу и разделывается с холодом. Народ водит радостный хоровод. Начинается хореографическое действо в трех кругах света. В голубовато-белом танцует Зима (Дарья Васнецова) в комбинезоне ледяного цвета, утыканного иглами. Пластика — соответственно образу: угловата, в ней преобладают заостренные движения и многозначительные колкие па де бурре (мелкие переборы ног). Плодородие (Дарья Павленко) томно потягивается в круге предсказуемо желто-зеленого цвета (комбинезон соответствующего колора). Сумрачная Смерть с оголенным торсом (лучшая работа вечера — Александр Сергеев) свивает зловещую паутину роковых па в круге лилового цвета — таким цветом, по воспоминаниям Тамары Карсавиной, обивали гробы в начале прошлого века. Хореография "Предчувствия весны" незамысловата, под стать сюжету. К числу ее несомненных достоинств можно отнести неотягощенность излишней танцевальной плотностью и пластической чрезмерностью, что легко можно было бы вообразить, помня о 10-летнем стаже работы господина Смекалова в труппе Бориса Эйфмана. В принципе, каждый зритель может трактовать ее согласно своему кругозору. Балетовед, конечно, не обнаружил ни буколических пастушек, ни пухлощеких и грудастеньких анакреонтических богинь знаменитого спектакля Хильфердинга, но современная интерпретация Юрием Смекаловым шедевра танцевального классицизма вполне может быть усмотрена. Символистская, рационально выстроенная хореография, лапидарно обобщенная (нудноватая, конечно), отчетливо донесла тему леденящего безразличия, сковывающего человечество. Театровед рассмотрит в "Предчувствии весны" символику пьесы Ведекинда: ребяческую наивность и осторожное стремление выйти за рамки дозволенного — в хореографии "человечества"; растапливающую запреты чувственность — в образе Плодородия. Тени Мельхиора и Вендлы промелькнут в дуэтах жертвенной пары, лишенных буйной страстности, в цивилизованных танцевальных формах, иллюстрирующих основные этапы "большой и чистой любви" (без сеновала, хотя на находившийся сзади экран проецировали цветочки и листики). Смерть, утомленная сопутствующими ей штампами демонического начала, неожиданно обернется утомленным путником, баюкающим неразумных чад в последней колыбельной — ведекиндовским спасительным Человеком в плаще. Дети же, не отягощенные никакими историческими ассоциациями и параллелями, с радостью прослушают музыку Лядова, разглядят в фигуре Зимы Снежную королеву, вообразят Сказочником скрытую под блестящим плащом Смерть. Родители увидят в Солнце, кружащемся в финальном хороводе с монотонностью дервиша, парафраз "Водного цветка", который Мозес Пендлтон сочинил для Дианы Вишневой. И все радостно вспомнят про Масленицу — о ней не даст забыть финальная проекция на экран: огромный, сочащийся жиром, с пупырышками, роскошный пышный блин. Такое вот, блин, предчувствие весны...
Карина: источник Весна как предчувствие В Мариинке появился новый балет Новенький спектакль Юрия Смекалова играют на сцене Концертного зала Мариинки -- никаких декораций, чистая сцена, лишь органные трубы заслонены экраном. На экран идет придуманная Юрием Давыдовым видеопроекция -- падает снег, медленно извиваются какие-то межгалактические вихри, плавает планета Земля, к финалу ее круг превращается в круг поджаристого блина. «Предчувствие весны» -- сочинение во славу старого языческого праздника, и премьера вышла в дни фестиваля «Масленица» (продлится в Мариинке до воскресенья). Действующие лица -- Плодородие (Дарья Павленко), Зима (Дарья Васнецова), Ярило (Данила Корсунцев), Смерть (Александр Сергеев) и шесть человек земного населения, испытывающих на себе выяснения отношений главных героев. Музыка для балета собрана из сочинений Анатолия Лядова («Волшебное озеро», «Баба-яга», «Кикимора», цикл «Восемь русских народных песен»). Юрий Смекалов -- в прошлом танцовщик театра Бориса Эйфмана, ныне работающий в Мариинке -- минувшим летом за одно из своих сочинений получил первую премию на Международном конкурсе артистов балета и хореографов в Москве. В той миниатюре было слишком заметно влияние прежнего шефа сочинителя; в нынешней одноактовке видно, как хореограф пробует избавиться от эйфмановского наследства. Каждому из персонажей Смекалов старается придумать собственный язык (у Эйфмана, как известно, все «разговаривают» одинаково). У Плодородия откровенно-кошачья пластика, балерина течет по телу партнера и трется о него; у Зимы хищно-кокетливые руки и острый прыжок; Смерти выдан ход гибкий и усмешливый. В спектакле есть пара красивых моментов (когда Смерть ведет двух смертных за собой, аккуратно запрещая им выбиваться из шеренги; когда Плодородие резвится на зеленой лужайке). Но сделать не по-эйфмановски еще не значит сделать оригинально: в совсем небольшом тексте видны влияния и фокинской «Жар-птицы», и «Шехеразады», и даже совсем недавно вошедшего в репертуар Мариинки балета Мозеса Пендлтона «Из любви к женщине». В финале Солнце выходит с гигантским кругом на шее, по диаметру прикреплено множество нитей -- когда танцовщик начинает вращаться вокруг своей оси, они взлетают и получаются «солнечные лучи»; точно такой же эффект был придуман Пендлтоном для Дианы Вишневой, лишь бусы крепились немного иначе. Костюмы Татьяны Ногиновой сделаны под явными мультипликационно-киношными впечатлениями: из Зимы во все стороны торчат голубые иглы сосулек, Смерть же однажды здорово напоминает Дарта Вейдера из «Звездных войн» -- тот самый плащ и что-то вроде того самого шлема. Совершенное же и безоговорочное бедствие -- либретто, многословное, высокопарное и чудовищно банальное. («Смерть так же неотделима от всего сущего, как и жизнь. Человек зависит от них» -- хм, хотелось бы взглянуть на человека, который узнает об этом факте из балетного либретто.) Вообще-то, на мой взгляд, чем дальше от бытовой истории происходящее в танце, тем проще должен быть текст в программке; страница мелким шрифтом для чуть более чем получасового сочинения -- явный перебор. Все это про «крещенские морозы крепчают, наводя тоску и отчаяние» сочинил сам Смекалов -- и, право, сосредоточился бы он на хореографии. Может, получше бы вышло. Анна ГОРДЕЕВА, Санкт-Петербург
Светлана: источник Нью-йоркский гость и лондонский иммигрант Новый спектакль и новые имена в Мариинке Десять лет назад один из самых известных фокинских балетов уже ставил в Мариинке Сергей Вихарев -- это была часть его реконструкционной программы. Балет шел с успехом и исчез из репертуара лишь после пожара на складе декораций -- «Петрушку» с балаганом и ярмарочной площадью на пустой сцене не станцуешь. Когда спектакль испарился в Петербурге, Вихарев принял предложение поставить его в Москве -- премьера будет в Большом театре в июле. Валерий Гергиев решил вернуть маленький фокинский шедевр в репертуар; однако на брегах Невы не может идти тот же спектакль, что и в столице, потому было принято решение позвать другого постановщика. Им стал Гэри Крист -- бывший танцовщик Joffrey ballet, уже не раз осуществлявший восстановление «Петрушки», в том числе в American Ballet Theatre. В Joffrey 40 лет назад постановку балета контролировал Леонид Мясин -- прямая ниточка от дягилевской антрепризы, так что передача текста происходит «из ног в ноги». Крист педантично отработал шевеление ярмарочной толпы, тщательно воссоздав ощущение случайности движений, но не хаоса; чуть приглушил краски масленичного гулянья (история о взбунтовавшейся влюбленной кукле происходит именно в дни главного русского языческого праздника). И тихо ушел в тень, не претендуя на великую роль в истории: героем вечера должен быть Фокин и танцовщик, исполняющий заглавную роль. Убежденный в этом Крист, сделав свою работу, уехал, даже не оставшись на премьеру, не получив заслуженных аплодисментов. Фокин, безусловно, героем вечера был -- его колышущаяся масленичная площадь, статные городовые и загулявшие купцы, таинственный балаган и оживающие там куклы мгновенно объясняют, что поразило парижан в 1911 году, когда спектакль впервые показали на «Русских сезонах». С исполнителем же заглавной партии получилось сложнее. Вашему обозревателю случилось увидеть двух Петрушек -- Андрея Баталова в целом спектакле, Филиппа Степина во фрагменте, одном монологе, вынесенном в предшествовавший спектаклю концерт. Баталов -- первый танцовщик театра, крепко сбитый удалой виртуоз; его коронная партия -- Базиль в «Дон Кихоте», лучше всего выходят те роли, где надо бодро прыгнуть или славно зашарашить вращения. Его карьере почти 20 лет, и все эти годы и тени рефлексии не промелькнуло на его уверенном челе. У Степина в театре пятый сезон, положение «на ступеньку ниже», второй танцовщик; в репертуаре -- элегические «друзья принца» да негромкие, но чудовищно сложные по стилю и настроению баланчинские «Изумруды». Так вот в концерте Петрушка у Степина был, в спектакле у Баталова его не было. Баталов честно воспроизвел партитуру -- его герой, где нужно, страдальчески скрещивал ручки и косо сводил колени, где нужно -- тянулся к бессмысленной кукле-Балерине, где нужно -- бился головой о стены балаганчика-тюрьмы. Но было видно, что слабость и страдание -- это не про него; что балет, в котором не нужно сигать под колосники, непонятно зачем и существует... Вот когда в истерическом соло Петрушки сотворены высокие прыжки, видно, с каким упоением танцовщик в них кидается. Но стоит части, где хоть как-то можно показать виртуозность, кончиться -- исполнение становится механическим. Даже в то, что этот Петрушка в отчаянии бьется о стену и, пробив чахлую загородку, нелепо повисает в ней, поверить невозможно; герой Баталова, воитель и победитель, не стал бы глупо барахтаться в стене, продрал бы ее, как Терминатор, и пошел дальше покорять мир. У Степина балаганчика не было -- концертная сцена, пустое пространство, что необходимо заполнить отчаянием и порывом. Но вышел танцовщик, лишь слегка скосил плечи -- и появилась кукла, которую впервые станцевал Нижинский, а вслед за ним -- многие великие танцовщики. В каждом шаге нерешительность. И в нем же упорство, надменность поэта. И дикая неуверенность в себе. В этом Петрушке текла не кровь, а рефлексия; и он в невидимые стены стучался так, что в воображении вырастала прямо-таки крепость. Какой занятный танцовщик подрастает в Мариинке -- за его карьерой стоит следить. Еще одна карьера, начинающаяся в эти дни в Мариинке, занятна с первых минут: петербургский театр впервые взял в труппу иностранного танцовщика. Прежде танцевавший в английском Королевском балете Александр Париш переселился в Петербург. Зовут его вообще-то Xander Parish, и в течение нескольких дней сайт Мариинки предлагал несколько версий русского написания его имени -- эволюция была от Ксандера Пэриша к Ксандеру Паришу, и вот наконец теперь он идет под почти полностью русифицированным именем. Уроженец Йоркшира (Паришем он стал именно потому, что сам настаивал, что в местном выговоре гласная в фамилии звучит как «а») окончил школу Royal ballet пять лет назад и с тех пор танцевал в Ковент-Гарден. Фанат русского балета, он логично предположил, что заниматься им стоит в России, и приехал на работу. В фестивальные дни ему дали дебют в «Шопениане». С девушками, что окружали героя на сцене (в «Шопениане» один танцовщик и толпа белоснежных дев -- то ли духов-сильфид, то ли воспоминаний), Париш обращался так, будто они стеклянные. Осторожно подхватить, легко поставить и стараться не дышать; образцовая английская галантность, исключающая даже намек на чувственность. Чистый рисунок, тонкая фигура и выразительные кисти рук; посмотрим, что будет дальше, но пока что приобретение кажется удачным. Масленица завершилась, и театр приступил к подготовке фестиваля «Мариинский». В этом году он пройдет с 15 по 25 апреля и откроется премьерой балета Алексея Ратманского на музыку Родиона Щедрина «Анна Каренина». В заглавной роли ожидается Диана Вишнева. Анна ГОРДЕЕВА,
Карина: источник Ульяна Лопаткина привезла на музыкальный фестиваль в Сочи балетную программу "на любой вкус" Прима- балерина Мариинского театра Ульяна Лопаткина не намерена отказываться от выступлений в российских городах ради зарубежных гастролей. В подтверждение собственных слов она приехала на третий Зимний международный музыкальный фестиваль в Сочи, где сегодня дает большой концерт. "Приехать в Сочи меня прежде всего сподвигло желание чаще появляться в российских городах, а не быть постоянно на зарубежных гастролях, - сказала она на сегодняшней пресс-конференции. - Кроме того, я не могла не откликнуться на личное приглашение Юрия Абрамовича Башмета". Маэстро - артистический директор сочинского фестиваля. Несколько дней назад Лопаткина выступала в олимпийском Ванкувере. "Я представляла там свою новую работу - балет "Кармен-сюиту" Родиона Щедрина в концертном варианте, - рассказала Ульяна. - Признаюсь, что очень волновалась, поскольку концертный вариант не предполагает ни кордебалета, ни декораций, и я переживала за реакцию зрителей, не знала, как нас примут, сможем ли мы захватить публику". Однако беспокойство было напрасным. "После показа зрители встали и долгое время не отпускали со сцены как артистов, так и оркестр во главе с Юрием Башметом, - отметила балерина. - В зале была достойная тишина. Это очень важно: чувствовать зрительскую отдачу". Говоря о сегодняшней программе, балерина отметила, что конкретного названия она не имеет. "Я буду на сцене большую часть вечера, станцую шесть номеров, также мне будут помогать коллеги", - сообщила Лопаткина. По ее словам, на вечере будут представлены постановки самых разных хореографов на любой вкус - от Ролана Пети до Николая Андросова. Будут "интеллектуальные, необычные вещи" и такие шедевры, как "Умирающий лебедь". Партнером балерины станет Иван Козлов. Под занавес вечера прима станцует произведение молодого итальянского хореографа Франческо Вентрильи "Противоречие". "Идея этого балета принадлежит мне, и эта задумка удачно совпала с переживаниями самого постановщика, - пояснила Ульяна. - Это современный танец. Мы решили рассказать маленькую историю взаимоотношений мужчины и женщины, которые невозможны без противоречий". Фестиваль продлится в Сочи до 20 февраля. За это время перед зрителями предстанут актер Константин Хабенский, который будет читать стихи в сопровождении камерного ансамбля "Солисты Москвы", артисты театра Алексея Рыбникова, а также польский дирижер и композитор Кшиштоф Пендерецкий. Кроме того, пройдут благотворительные акции, спортивные соревнования между музыкантами и концерт Юрия Башмета в Красной Поляне.
Карина: источник Балетное ретро 1940-х Эту «Золушку» покажут кусочком, но зато лучшим. Это часть балетного концер-та памяти танцовщика, хореографа и административного диктатора Константина Сергеева, со дня рождения которого исполняется сто лет. Можно бесконеч-но дискутировать, какая сторона личности Сергеева в истории перевешивает — светлая (великие роли, легендарный дуэт с Натальей Дудинской) или темная (душегубка для молодых соперников, мракобесие в руководящем кресле, пере-делка классических текстов), но одно безусловно — такой юбилей случается раз в век, и театр мог бы постараться. Но, видимо, в вопросе, темный это был ры-царь или светлый, Мариинка пришла к своему личному выводу: Константина Сергеева празднуют на скорую руку. В юбилейном концерте покажут картины «Лебединого озера» и «Раймонды», классических балетов, которые можно увидеть и в будни. «Золушка» Сергея Прокофьева — одна из самых популярных партитур в балетном театре. Если не самая. Во-первых, хореографам не часто попадает в руки музыка экстра-класса, сочиненная специально для ног. Во-вторых, сюжет очень уж балетный: черный труд сделал из бедной падчерицы принцессу. Так что Золушек мир повидал всяких. Последний апдейт в Мариинке состоялся все-го несколько лет назад, сделал его Алексей Ратманский, сделал неплохо, но… Ясно, короче говоря, что тема по-прежнему открыта. «Золушка» для хореографов — типа священного Грааля: все ищут, никто пока не нашел. И если бедная девочка, созданная Константином Сергеевым, до сих пор не затерялась на этом конкурсе красоты, то лишь потому, что Сергеев запрыгнул в поезд одним из первых. Если быть точной — вторым, на партитуре еще не просохли чернила, а не-бо еще не остыло от салюта ко Дню Победы. Так что Золушкой — чистой ду-шой, воз-награжденной праздником за стойкость в лишениях и страданиях, в зале на премьере балета Сергеева ощущал себя буквально каждый. Ведь это еще и было в Ленинграде. Константину Сергееву просто требовалось не мудрить. Рассказать историю самыми простыми словами. Даже не рассказать, а просто назвать: эмоционально взведенные зрители дописали все остальное — и никогда еще трепет веры и радость сбывшейся надежды не были прочерчены столь тонкой, чистой линией. Линией, которой хореография Константина Сергеева, безупречно консервативно-классическая, аккуратная, корректная, но напрочь лишенная какого бы то ни было дополнительного измерения, похвастаться ни-как не могла. Такое ощущение, что — несмотря на музыку Прокофьева, явно принадлежащую XX веку, — видишь какой-то неизвестный балет века XIX: кто-то очень хочет сочинять танцы, как Мариус Петипа, но, к сожалению, не может. Это если смотреть на этот кусочек «Золушки» с темной стороны. Светлая же сторона заключается в том, что попробуйте найдите того, кто сочинит танцы хотя бы так, как Константин Сергеев. Это как с советской мебелью 1930–1940-х: в срав-нении с дворянской карельской березой и купеческим красным деревом она когда-то вызывала лишь ухмылку (часто — кривую), зато теперь — полноценный антиквариат и предмет коллекционирования. Теперь в отсутствии тонкой выделки виден стиль. Вспомните хотя бы лампы под зеленым абажуром. «Золушка» Константина Сергеева, даже если взять кусочек, дышит тем же неброским уютом. И уже за одно это стоит посмотреть и весь концерт.
Карина: источник Выпуск № 028 от 17.02.2010 Петрушка жив! Легендарный балет «Петрушка» был впервые поставлен выдающимся балетмейстером Михаилом Фокиным в 1911 году для труппы Сергея Дягилева Игорь СТУПНИКОВ Его премьера состоялась в том же году в Париже в театре Шатле, оставив неизгладимое впечатление в памяти французов. Музыка Игоря Стравинского, декорации Александра Бенуа, новаторская хореография Фокина, редкий по таланту и мастерству состав исполнителей – все это не могло не восхитить требовательных и избалованных парижан. В главных ролях выступили Вацлав Нижинский (Петрушка), Тамара Карсавина (Балерина), Александр Орлов (Арап) и Энрико Чеккетти (Фокусник). Петербургские театры неоднократно обращались к творению Фокина, стараясь создать версию, наиболее близкую к оригиналу. Бесстрашный рыцарь русского фольклора в версии Гэри Криста.В 1920 году свою редакцию балета на сцене Петроградского театра оперы и балета представил замечательный танцовщик и мим Леонид Сергеевич Леонтьев, участник «Русских сезонов» Дягилева. Леонтьев оставил описание сцен, их психологическую атмосферу. Восстанавливая балет, он часто консультировался с Александром Орловым, исполнителем роли Арапа в премьерном спектакле. Со временем редакция Леонтьева стала канонической, «по Леонтьеву» трижды восстанавливал «Петрушку» Константин Боярский на сцене Малого театра, а в 2000 году – Сергей Вихарев на сцене Мариинского театра. Редакция Леонтьева казалась незыблемой. Но нынче в рамках VI фестиваля «Масленица» Мариинский театр показал новую версию «Петрушки», реконструированную американским танцовщиком и хореографом Гэри Кристом, который опирался на иные авторитеты и источники. Еще в 1970 году Крист принимал участие в возобновлении балета Фокина для знаменитой труппы «Джоффри бэллей». Проект возглавлял друг Дягилева солист труппы «Балле рюс» и известный хореограф Леонид Мясин (1895 – 1979), которому ассистировал танцовщик Юрек Лазовский, также участник дягилевских сезонов. Была создана, по многочисленным отзывам американской прессы, аутентичная версия балета Михаила Фокина в первоначальном оформлении Александра Бенуа. В этой редакции балета танцевал Рудольф Нуреев, наиболее близкой к оригиналу считает ее Михаил Барышников. Сам Гэри Крист исполнял в разные годы роли Арапа и Фокусника, возобновлял спектакль на сцене Американского театра балета. ...Гулянье на Масленице в Петербурге. Балаганы на Царицыном лугу. Ликует пестрая толпа, пляшут ряженые. Распахивает ситцевый занавес бродячий театрик, внутри которого три куклы – Арап, Балерина и Петрушка... В отличие от известных постановок версия Гэри Криста отличается большим драматизмом, тонкими психологическими нюансами. Петрушка из бойкого шалуна, выразителя народной смекалки превратился в хореографический вариант «маленького человека» в традициях Пушкина и Гоголя. В партии мариинского Петрушки выступил Александр Сергеев, создав трагический образ куклы-человека, наделенного сильными чувствами и отзывчивым нежным сердцем. Танец, пластика и мимическая игра Сергеева образны: все, что угнетено в его Петрушке, что пропадает втуне, рвется к жизни и пытается обрести свободу. Трогательный паяц словно непрестанно удивляется жестокости окружающего мира. Традиционный образ Балерины, глупенькой и недалекой мещаночки, также изменился: в трактовке Ирины Голуб это расчетливая девица, предпочитающая беззаветной любви Петрушки грубоватые ухаживания глуповатого и эгоистичного Арапа. Две контрастные ипостаси раскрывает в образе Арапа Ислом Баймурадов. На первый взгляд, забавным и наивным кажется Арап, с детским упоением играющий с кокосовым орехом. Но этот почти пасторальный эскиз образа исчезает, как только Арап видит в Петрушке соперника: восточная пластика уступает место резким воинственным движениям, самоупоение гордеца сменяется жестокостью и мстительностью ревнивца. Под ударами Арапа погибает Петрушка, и Фокусник показывает изумленной публике куклу, которую приняли за живого и страдающего человека. Пустеет Сенатская площадь, сгущаются сумерки. И внезапно где-то в высоте, на крыше балагана, возникает фигура Петрушки – в гневе разрезают воздух его руки, и чудится, что гортанные крики оглашают затихшую площадь. Он поистине бессмертен, этот бесстрашный рыцарь русского фольклора. ФОТО Наташи РАЗИНОЙ
Карина: источник Балетная приправа Очередные балетные премьеры сезона Мариинский театр приурочил к шестому фестивалю "Масленица" 2010-02-17 / Ирина Губская, Санкт-Петербург Центральное событие - «Петрушка» Михаила Фокина на музыку Игоря Стравинского. Спектакль происхождением из первых парижских сезонов русского балета, 1911 года, работы Александра Бенуа и компании. «Петрушка» не балаганно-ярмарочный, а дитя Серебряного века; пьеро, а не арлекин. В спектакле оформилась ностальгия уехавших навсегда, но еще не вполне это осознавших. И переносивших в иную культуру стиль «а-ля рюсс», нижегородский по-французски. «Петрушка» - родня великосветской моды на маскарады в русских костюмах, где у императрицы сарафан с бриллиантами. В репертуар ленинградского оперно-балетного театра постановку перенес Леонид Леонтьев в 1920-м. В «новейшей истории» Кировского Олег Виноградов ставил радикально свое (и заметно впечатленное Бежаром) – на Андриса Лиепу и Сергея Вихарева. Оба исполнителя впоследствии отметились своими «Петрушками». Лиепа возглавил фабрику по производству и прокату клюквенных опусов под бесхозной за давностью лет маркой «Русских сезонов». Вихарев возобновлял в Мариинке десять лет назад довольно сумбурно редакцию Леонтьева. Спектакль почти не шел, но оправдал себя уже одним фестивальным выступлением Владимира Малахова. На западе до сих пор «Русские сезоны» знают лучше и точнее, чем в России. И как только речь заходит о подлинниках, за ними обращаются к зарубежным специалистам. Что и логично – балеты хоть и русские, но родились не в России. Мариинка пригласила американского хореографа Гэри Криста, в 1970, в бытность танцовщиком, заставшего возобновление «Петрушки» в труппе «Джоффри Балле» в Нью-Йорке Леонидом Мясиным (Роберт Джоффри, как большинство западных хореографов, был неравнодушен к наследию «Русских сезонов»). В новом «Петрушке» все признаки масленичного гулянья – от неловко выполненного, но узнаваемого оформления до масленичного деда и ряженых… Но – нестыковка: спектакль явно требует постоянного движения массовки. И она вроде бы что-то изображает, но ощущение, что не знает, чем заняться. То есть привычный балетный вариант знаменитого «что говорить, когда нечего говорить» не проходит. Оживляются здесь только на танцевальных фрагментах, превращая задуманное цельным действие именно во фрагменты. Возможно, первый, дофестивальный, показ «Петрушки» прошел бы ярче – но перед ним давали «Шехеразаду» с Дианой Вишневой и Игорем Зеленским. Вишнева сделала из банальной альковной истории трагедию гибельной ошибки. После нее трагедия куклы, у которой еще нет души – но она уже болит, не прозвучала. Может, потому, что куклы получились не вполне куклы – но до вечных образов балаганчика тоже не дотянули. Просто честно выполняли хореографию и старательно хранили неподвижность безразличия на лицах. Так что самым «кукольным» получился собственно спектакль: ему еще оживать и расти. А специально сочиненный «под масленицу» опус Юрия Смекалова «Предчувствие весны» на музыку Анатолия Лядова оказался очень убедительным произведением. Если бы не этот шедевр, еще можно было бы сомневаться в кризисе хореографической мысли. После «Предчувствия» даже мариинские кошмары последних лет вроде «Волшебного ореха» или «Золотого века» вспоминаются в волшебно-золотистом ореоле. Бездна хореографической фантазии: ведущий премьер труппы изображает вращающийся блин с бахромой или путается в шарфиках, прима - прорастающий прожилками плесени кусок теста. Остальные предчувствия вполне серы. Разве что Зима хоть в чем-то пусть банальном, но искристом – короне, колючках, извилистых руках и задираемых ногах. И Смерть гламурненький такой: голый торс, глянцевые штаны, весьма пластично извивается – не совсем каучук или мим, но для балетного очень даже. В остальном хореограф не способен связать двух движений. Все это в концертном зале с хорошей акустикой и киноэкраном вместо декорации. Что до общего репертуарного баланса фестиваля, то на оперно-симфонических весах, кроме самого Валерия Гергиева – пианисты Денис Мацуев и Алексей Володин, скрипачи Сергей Хачатрян и Вадим Репин, певцы Ферруччо Фурланетто, Сергей Алексашкин, Владимир Ванеев, Евгений Никитин. Премьеры: «Скупой рыцарь» Рахманинова, «История солдата», «Байка про Лису, Петуха, Кота да Барана» Игоря Стравинского при участии артистов Театра марионеток имени Деммени. Так что балет на фестивале, похоже, «дань формализму»: основная часть труппы отбыла в многонаселенной «Спящей красавице» на гастроли в Америку. С другой стороны – балетный фестиваль у Мариинки есть, а вот оперного пока нет. источник Предчувствия в хореографии Мариинский театр показал новую балетную постановку Ирина ГУБСКАЯ Артист труппы Юрий Смекалов поставил "Предчувствие весны" на музыку произведений А.Лядова. "Эмигрант" из балета Бориса Эйфмана, Смекалов старается не говорить на эйфмановском языке. Это уже немало, поскольку лексика Эйфмана очень привязчива. Его артисты обычно бывшими не бывают - им свойственна специфическая хореографическая ориентация. В этом плане Смекалов достоин уважения за поступок преодоления. Но, отказавшись от привычного, собственного наречия он не изобрел. Хореография - не лингвистика. Здесь невозможно выучить другой язык, только создавать собственный. Потому эйфмановские "уши" нет-нет да и выглядывают: то и дело вскидываемые в шпагате ноги Зимы, выглядывающие из-за спины Смерти конечности жертв, дуэты унисекс. Балет выполнен как производственный заказ - под масленичный фестиваль. В нем все слеплено так же просто и прямолинейно: по первой сигнальной системе. Музыка - с народным колоритом и без претензий. Тема - та самая, масленичная. Зато либретто... Его хореограф сочинял сам. Чеховская пародия "львы и куропатки" отдыхает. Просто бывают шедевры, которые пародированию не поддаются, поскольку дальше некуда. Персонажи балета условно-масочные. Хотя Плодородие вроде бы осенний персонаж, да и ленты с "майского дерева" Ярилы тоже не вполне по сезону. Музыка Лядова в спектакле напоминала о той черепахе, благодаря которой появилась "Жар-птица" Стравинского: довести спокойные сказочные зарисовки до театрального состояния и космических бездн и смыслов, к которым продирался в либретто, хореограф не сумел. "Предчувствие весны" выглядит как зачетная учебная работа. Индивидуальные танцевальные характеристики в наличии: Зима сгибает углами локти, Плодородие растекается во все стороны, Ярило машет лентами, Смерть извивается, то ли как недавно освоенный Александром Сергеевым Шурале, то ли паук в "Весне священной" Донвены Пандурски - Михаила Шемякина (костюмы Татьяны Ногиновой тоже ну очень напоминают тот же мультик). Самыми невразумительными выглядели танцы пар антуража: серые фигуры утонули в полумраке кинозала и разглядеть, что они там танцуют, шансов было немного. На киноэкране показывали нечто "для настроения", от металлических водоворотов до "листочков-цветочков". Главных героев, правда, высвечивали лучи. Связно изложить хореографический текст Смекалову удалось не намного лучше, чем литературный, но если театр надумает вновь соорудить нечто в содружестве с Шемякиным, - аниматор под рукой. Дополнявший программу концерт положение не спас. Неутомительное отделение из четырех номеров (точь-в-точь сборная халтура или исполнители перепутали какую-никакую, но все же сцену концертного зала с репетиционным). В урезанном варианте па де де из "Арлекинады" ковыляла дебютантка и мастер единственного трюка - и то из арсенала ансамбля народного танца. Вяленько метались по сцене цыгане из "Конька-Горбунка". Монолог Петрушки у Филиппа Степина прозвучал совсем сиротливо, в спектакле получалось намного выразительнее. Намек на качество появился лишь в па де де из "Дон Кихота". Но вот трюки Андрея Баталова уже потускнели, Евгения Образцова Китри исполняет грамотно, но как с чужого плеча (на фуэте какая-та сердобольная тетка начала причитать "Господи, помоги" - пожалуй, сама Образцова могла справиться лучше). Но свою долю оваций новый опус получил: междусобойчик удался - в зале практически не видно было "посторонних". Хорошее отношение коллег по цеху - тоже немало.
Карина: источник Недовыпечка Мариинский фестиваль «Масленица» выпустил две балетные премьеры — воссоздание дягилевской классики и новую работу Анна Галайда Для Ведомостей 18.02.2010, 29 (2547) Новинки в афише выглядят безупречно элегантно. «Петрушка» позволяет дочтить жидко отмеченное 100-летие «Русских сезонов». Первый призыв антрепризы Дягилева состоял преимущественно из петербуржцев (Стравинский, Бенуа) и конкретно выходцев из Мариинского театра (Фокин, Нижинский, Карсавина), поэтому спектакль весомо смотрится еще и как часть мариинского наследия. «Предчувствие весны» проходит по номинации не менее важной, генеалогию которой можно тоже провести от Дягилева: это дебютный спектакль молодого хореографа, по совместительству солиста труппы Юрия Смекалова. И к тому же обращение к раритетной на театральной сцене музыке Лядова («Волшебное озеро», «Баба-Яга», «Кикимора» и цикл «Восемь русских народных песен»). Однако обращение к русской языческой традиции не наполнило фантазию начинающего хореографа плодородными идеями. Либретто, сочиненное самим Смекаловым, многословно и водянисто. Восклицательные и вопросительные знаки, многоточия заменяют в нем действие, необходимое для сочинения танцев. Музыка же предельно простодушна и изобразительна для претендующего на символическую обобщенность сюжета. Иное дело — реконструкция «Петрушки», хотя, рассматривая задник, можно подумать, что это не дивная мирискусническая стилизация, а подлинный антураж масленичного балагана — так неловко воспроизведена живопись Александра Бенуа (художник по возобновлению декораций — Батожан Дашицыренов) и так топорно она освещена (художник по свету — Владимир Лукасевич). Это особенно обидно потому, что восстановившему хореографический текст американцу Гэри Кристу удалось оживить всех этих купчиков, щеголих, цыган, конюхов — толпу, что десять лет назад, в «Петрушке» возобновления Сергея Вихарева, так и норовила выстроиться привычным лебединым клином. Тогда спектакль убивала музейная тщательность. Теперь Мариинский театр изловчился выпускать премьеры как блины. В суете «Масленицы» они оказались недовыпеченными. Санкт-Петербург
Карина: источник Выпуск № 032 от 25.02.2010 Дымное исчадье полнолунья... Сегодня исполняется 100 лет со дня рождения Татьяны Вечесловой, одной из самых известных артисток ленинградского балета Лариса АБЫЗОВА Грациозная прелесть Татьяны Вечесловой, ее женское обаяние, чуть окрашенное шаловливым лукавством, подчас ценились зрителями больше, чем виртуозные пассажи соперниц балерины по сцене Мариинского (тогда – Кировского) театра. Впрочем, техническое мастерство у этой достойной ученицы Агриппины Вагановой тоже было на высоте. Не случайно же именно Вечеслову вместе с ее партнером Вахтангом Чабукиани откомандировали в США в 1934 году, где они стали первыми советскими гастролерами и потрясли американскую публику виртуозным танцем. Вечеслова училась в Ленинградском хореографическом училище вместе с Галиной Улановой, крепкую дружбу с которой пронесла через всю жизнь. С 1928 по 1953 год Вечеслова танцевала в Кировском театре. Ее редкий актерский дар позволил балерине с успехом исполнять и комические и трагические партии. Оставив в полном расцвете сил сцену, Вечеслова много лет работала педагогом в хореографическом училище и репетитором в Кировском театре. Артистка оказалась талантливой писательницей, ее книги «Я – балерина» и «О том, что дорого» до сих пор бестселлеры на полке балетной литературы. Татьяна Вечеслова, скончавшаяся в 1991 году, похоронена на кладбище в Комарове недалеко от могилы Анны Ахматовой. Балерина и поэтесса дружили. Вдохновленная искусством танцовщицы, Ахматова оставила нам ее непревзойденный по художественному образу портрет: Дымное исчадье полнолунья, Белый мрамор в сумраке аллей, Роковая девочка, плясунья, Лучшая из всех камей. В Петербурге жива память о выдающемся искусстве Татьяны Михайловны. В музее ее родной школы – Академии русского балета имени А. Я. Вагановой – в эти дни открыта выставка. 28 марта в рамках IX балетного фестиваля DANCE OPEN на сцене Михайловского театра будет показана программа «Посвящение Татьяне Вечесловой». На прощальном спектакле Вечесловой коллеги приготовили сюрприз – на сцене появились все персонажи, сыгранные ею за двадцать пять лет. Устроители празднования 100-летнего юбилея обещают, что эти персонажи вновь предстанут на сцене в исполнении современных звезд балета, среди которых Ирма Ниорадзе, Ирина Перрен, Владимир Малахов, Денис и Анастасия Матвиенко, Марат Шемиунов, Оксана Кучерук, Роман Михалев, Владимир Шкляров, Виктория Терешкина, Илья Кузнецов, Полина Рассадина.
Карина: источник Конек балетмейстера Ратманского // Мариинский театр представит конкурсный балет Журнал «Weekend» № 7 (153) от 26.02.2010 рассказывает Татьяна Кузнецова Официально фестиваль "Золотая маска" открывается только 27 марта. На деле в Москве уже развернулись фестивальные сражения. По крайней мере, балет давно занял боевую позицию. Первый бой конкурентам дал Большой театр 4 февраля, показав ничего не подозревавшей публике, в ряды которой затесалось полтора десятка членов жюри, конкурсные "Русские сезоны" — последний балет, который худрук труппы Алексей Ратманский оставил на память российской столице перед тем, как покинуть Москву. Этот одноактный бессюжетный опус на одноименную музыку Леонида Десятникова (теперешний музыкальный руководитель Большого) — пожалуй, единственный по-настоящему современный балет, оставшийся в афише главного государственного театра. Выпестованные Ратманским молодые москвичи во главе с Натальей Осиповой, выдвинутой в номинации "Лучшая женская роль", станцевали "Русские сезоны" нервно и нежно, непринужденно и временами неистово — как того и требовала эта тонкая сбалансированная хореография, соединяющая точный расчет с открытой сентиментальностью. Через месяц после москвичей — 2 марта — в конкурс "Золотой маски" вступают петербуржцы. С собственным Ратманским: балет "Конек-Горбунок" Родиона Щедрина появился в Мариинском театре благодаря Валерию Гергиеву, перехватившему балетмейстера в краткий промежуток между его уходом из Большого и появлением в Американском балетном театре (ABT). Таким образом, Петербург и Москва скрестят шпаги, сделанные одним мастером. Впрочем, оружие Северной столицы — двухактный сюжетный костюмный ролевой балет — потяжелее. Ироническая подмена смыслов является главной пружиной этого бесшабашного балета, а пародийная игра со всем окостенелым, от форм искусства до идеологических клише, составляет его параллельный сюжет. А как могло быть иначе, если к известному пересмешнику Ратманскому примкнул член митьков Максим Исаев, дебютировавший в роли либреттиста и художника балетного театра. Сказку Ершова он погрузил в мир русского авангарда. Супрематические крестьяне Малевича опознаются с первого взгляда на братьев Данилу и Гаврилу, красным квадратом полыхает опочивальня Царя, кубическая печь-трон неторопливо разъезжает по сцене. Русский авангард бывший митек дополнил российским соцартом: архитектурные "ласточкины хвосты", намалеванные на боярских рубахах, образуют Кремлевскую стену, едва царские советники выстраиваются в ряд. Хореограф актуальных политических аллюзий не поддерживает: Царь у него похож на домоуправа Буншу из гайдаевской комедии, злодей Спальник — на Первого министра из захаровского "Обыкновенного чуда". Настоящий конек Ратманского — хореографический театр. Вот тут он в своей родной стихии: достается и балетным "вакханалиям", и театральной "цыганщине", и всяческим "романтическим грезам", и советскому "мужскому героическому танцу", и старинной "технике Бурнонвиля". Впрочем, эти подводные течения чувствовать не обязательно, они лишь добавляют полнокровности и без того веселому балету, отхватившему целых пять номинаций: "Лучший спектакль", "Лучший хореограф", "Лучшая работа художника" (Максим Исаев), "Лучшая женская" (Алина Сомова — Царь-девица) и "Лучшая мужская роль" (Леонид Сарафанов — Иванушка). Но Мариинский театр не был бы истинным центром национальной духовности, если бы привез на гастроли только комедию. Вторая (внеконкурсная) программа одноактных балетов полна высоких чувств и неземной красоты. В ней представлен один из самых поэтичных опусов Джерома Роббинса — "В ночи" на музыку Шопена, а также два балета Баланчина — неоклассическая "Тема с вариациями" и неоромантическая "Шотландская симфония", которая числится премьерой этого сезона. На самом деле это возобновление, можно сказать, экскурс в советское прошлое Мариинского театра. Два десятка лет назад именно мендельсоновской "Шотландской симфонии" суждено было стать первым балетом Баланчина, поставленным в петербургской труппе. Причем по всем правилам хорошего тона — с лицензией и приглашением постановщика из Нью-Йорка. На сцену Мариинки бессюжетный опус переносила Сьюзен Фаррелл — последняя муза патриарха, изумительно танцевавшая главную партию в "Шотландской симфонии". Судя по ее мемуарам, освоение американского классика далось петербуржцам непросто. В соответствии с советской традицией актерского осмысления ролей артисты настойчиво допытывались, про что этот балет и кого они изображают, а также норовили замедлить темпы, приспосабливая Мендельсона к своим потребностям. За истекшие 20 лет мариинские танцовщики и балерины, перетанцевавшие чуть ли не все основные балеты Баланчина, уже не задаются наивными вопросами, заучив, что в этой хореографии положено исполнять не роли, а движения. Но свой первый американский урок труппа успела позабыть: "Шотландская симфония" так давно выпала из репертуара, что нынешние солисты с ней так и не ознакомились. Теперь же мужчины с удовольствием обрядились в килты, женщины — в белые сильфидные тюники, Ульяна Лопаткина примерила коронную партию Сьюзен Фаррелл — и всем этим воздушным облаком Мариинский театр вскоре накроет Москву. "Конек-Горбунок". Музыкальный театр имени Станиславского и Немировича-Данченко. 2, 3 марта, 19.00 Вечер одноактных балетов. Музыкальный театр имени Станиславского и Немировича-Данченко. 4 марта, 19.00
полная версия страницы